Вся зарплата уходит на долги

Вчера в новостях был сюжет об очередной забастовке в нефтяной компании на западе страны. Рабочий сказал: “Не хватает зарплаты. Получаем максимум 140 тысяч тенге. У меня, например, четверо детей, ипотека, другие кредиты. Вся зарплата уходит на долги. Ничего лишнего себе не позволяем”.

Его понять, конечно, можно: семья, дети, кредиты, ипотека.
Но возникает такой вопрос: все эти годы Казахстан строил капитализм, говорил о прагматичности, финансовой грамотности и т.д. И вот в конце 3-го десятилетия этой самой рыночной экономики вопрос встает снова и снова: увеличить пособия, списать кредиты, повысить зарплату не в связи с повышением объема работ или производительности труда, а потому что проценты платить не с чего.

В конце нулевых митинговали дольщики и ипотечники. На митинги выходят многодетные матери. Бастуют закредитованные нефтяники и в частном, и в государственном секторе. Все говорят о справедливости, прежде всего – о социальной справедливости.
Термин этот стал очень противоречив. Решением суда, даже самым законным, недоволен проигравший. Малоимущий недоволен пропорциональным налогообложением, средний класс – прогрессивным.

Выборы считаются “честными” и “справедливыми”, когда побеждают “наши”. Так, недавно один коллега весьма либеральных взглядов возмущался тем, что одной из партий “дали мало процентов”. На возражение о том, что указанная партия не вытягивала, он заявил, что надо было бы ей “накинуть”, потому что было бы “демократичнее”.

Тот, кто платит налоги и проценты по своим кредитам, всегда возмущен акциями по списанию долгов тем, кто набрал кредитов, вообще не рассчитав свою способность их погашать. Государство возмущается тем, что население лезет в кредитную кабалу из-за тоев и смартфонов. Население недовольно тем, что государство тратит деньги на пафосные мероприятия и нещадно ворует бюджетные средства.

Государство возмущено подделкой документов или сознательным ухудшением социального положения для получения адресной социальной помощи, а население здраво отвечает, что это крохи по сравнению с тем, сколько миллиардов выводиться в оффшоры. Народ требует осудить и расстрелять коррупционеров, при этом не доверяя ни судебной системе, ни силовым структурам. В моду стал входить суд биев, но – скажем честно – людей, имеющих достаточный моральный авторитет для признания своего решения справедливым, стало чудовищно мало.

Понятие “справедливости” стало лозунгом и с каждым годом все более запутанным и демагогичным.
А ведь “обеспечение справедливости” – важнейшая часть негласного социального договора, по которому народ признает право государства, правящей элиты собой управлять. Справедливость должна базироваться на универсальных правилах игры и системе их обеспечения, а также на определенных морально-этических нормам, одобряемых большинством.
И если в ценностном наборе казахстанца такие догмы, как стабильность, согласие и патриотизм, остаются относительно незыблемы, то понятие справедливости медленно улетает в тартарары. И причиной тому не только растущее социальное расслоение и непобедимая коррупция.

Как представляется, государство само перестало понимать, куда оно движется и какие цели должно перед собой ставить. Вопросы эффективности, обеспечения качества государственной политики отпали в сторону. Это – при желании и упорстве – процесс обратимый. Вот только ни желания, ни упорства в системе не осталось. Социальная ситуация – прямая производная от экономической политики, упирающейся в государственное регулирование, основанное на понятных принципах, эффективных институтах и здравом смысле, чего мы по факту не имеем. То же касается и системы обеспечения законности.

Возникает интересный парадокс: долгое время страна и общество выбирали оптимальную зарубежную модель для копирования, власть привозила иностранных специалистов, а теперь все больше разговоров о том, что нужно передавать целые отрасли во внешнее управление.
Потребность во внешнем признании – как выяснилось, очень важная часть национального менталитета.
И вот неспособность национальной элиты обеспечить эффективность работы государственных институтов, корпоративного сектора, выработать стратегические цели и программы их достижения, обеспечить судебную и социальную справедливость, победить коррупцию и непотизм все больше подталкивают к идее передаче некоторых важных государственных и общественных институтов даже не в аутсорсинг, а во внешнее управление.
В этому году независимости исполняется 30 лет. Если государство не сможет выйти из ступора и тупика, то следующего юбилея может и не быть

Данияр Ашимбаев