Hеясные границы, нервничающие соседи

В июле Китай снова грозил кнутом и искушал пряником – это и многое другое в очередном выпуске нашего ежемесячного бюллетеня об активности КНР в регионе.

Яу Цз Ян

Появившаяся в китайских СМИ в прошлом месяце статья о притязаниях Китая на таджикский Памир разбередила незаживающую рану в Душанбе.

В июле Китай снова грозил кнутом и искушал пряником.

В прошлом месяце дипломаты региона впервые воспользовались новой платформой для осуществления связей: 16 июля в формате видеоконференции прошла встреча министров иностранных дел пяти стран Центральной Азии с их китайским коллегой.

В своей приветственной речи министр иностранных дел КНР Ван И подчеркнул, сколь высокое значение его страна придает взаимодействию с регионом: «Китай всегда считал, что Центральная Азия занимает важное стратегическое положение на современной международной арене», – сказал он, поблагодарив страны за «высказывания и помощь в вопросах, представляющих особую важность для Китая», таких как захват Гонконга и ГУЛАГи в Синьцзяне.

Глава внешнеполитического ведомства КНР также заявил, что мир переживает «большие перемены, невиданные на протяжении столетия». Эту фразу часто повторяет его босс, президентом Китая Си Цзиньпин, после начала торговой войны между США и Китаем в 2018 году. Ван И пообещал активизировать оказание гуманитарной медицинской помощи и сотрудничество сферах торговли и безопасности.

Но всех больше беспокоила именно последняя сфера. Встреча прошла вскоре после кровопролитного пограничного столкновения между Индией и Китаем, в результате которого погибли по меньшей мере 20 индийских солдат. За стычкой последовало выдвижение Китаем новых претензий на часть территории Бутана.

Поэтому когда Ван И заявил, что приветствует прогресс в деле «успешного решения оставленных историей пограничных проблем и превращения общей границы в символ дружбы и сотрудничества», он успокаивал своих коллег в граничащих с Китаем Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане.

Но всего несколько дней спустя в китайских СМИ появилась статья, в которой утверждалось, что таджикский Памир исторически принадлежит Китаю и должен быть возвращен.

Хотя статья была написана историком-националистом и, похоже, не являлась завуалированным намеком со стороны Компартии, она задела Душанбе за живое. Таджикские чиновники постоянно беспокоятся по поводу Памира, где обладают лишь слабой властью над местным населением.

В целом беспокойство по поводу намерений Китая имеет глубокие корни во всех государствах Центральной Азии, где по самому малому поводу разгораются страхи о том, что полученная после развала СССР независимость продлится недолго и что народы региона лишь поменяли одного имперского господина на другого. В 2011 году Душанбе уступил Китаю более 1000 квадратных километров на Памире в обмен на прощение некоей неназванной суммы долга. Пять лет спустя Таджикистан предложил КНР открыть на таджикском Памире военную базу. Более половины внешнего долга Таджикистана – обязательства перед Китаем.

После того, как статья попала в таджикские СМИ, первый заместитель министра иностранных дел Таджикистана Нозири Хусрав 22 июля созвонился с послом Китая в Душанбе Лю Бином, чтобы пожаловаться по этому поводу, что является необычным явлением. По его словам, Пекин должен подвергать цензуре подобные «тенденциозные» толкования истории. В сообщении китайского посольства о данной беседе статья не упоминалась, но с тех пор она исчезла с основных китайских блог-платформ, таких как Baidu.

Встреча министров иностранных дел также состоялась на фоне ворчания Нур-Султана в адрес посольства Китая за недипломатичное предупреждением о том, что в Казахстане полыхает смертоносная «неизвестная пневмония» (данная новость даже ненадолго попала в мировые СМИ). Вспышка «пневмонии», скорее всего, была эпидемией коронавируса, который несется по Центральной Азии как лесной пожар, в то время как правительства запутывают статистику, чтобы сохранить лицо. Заявление китайского посольства заставило Нур-Султана признать, что масштабы эпидемии в стране намного серьезнее, чем ранее признавалось.

Инфраструктура

• Крупнейший в Центральной Азии проект по выработке ветровой электоэнергии расширяется. Жанатасская ветровая электростанция (ЖВЭ) в Жамбылской области Казахстана – совместное предприятие китайской государственной компании China Power и фирмы Visor Investment со штаб-квартирой в Атланте – выбрала синьцзянскую компанию Goldwind Science & Technology в качестве подрядчика для сборки второй фазы турбин и генераторов. ЖВЭ была запущена в эксплуатацию в прошлом году, ее мощность составляет 100 МВт, а строительство обошлась в 136,2 млн долларов. Возглавляемый Китаем Азиатский банк инвестиций в инфраструктуру, который одолжит проекту 46,7 млн долларов, заявляет, что электростанция позволит ежегодно экономить около 110 тыс. тонн угля. Кстати, с 2018 года Goldwind Science & Technology построила два ветропарка в Алматинской области.
• 1 июля на принадлежащий китайской государственной корпорации China National Chemical Engineering Group завод по производству пластмасс стоимостью 2,6 миллиарда долларов в казахстанском Атырау доставили три 500-тонных цистерны для пропана, сообщила компания, добавив, что были приняты меры по обеспечению социального дистанцирования, чтобы доставившие цистерны не вступали в контакт с работниками завода. Весной рабочим было запрещено покидать пределы объекта. Ожидается, что производство на объекте начнется к концу года.
• 26 июля китайская государственная компания Power China завершила ремонт и провела предприемочную проверку на Шахриханской ГЭС в узбекской части Ферганской долины. Проект финансировался за счет кредита на 63 млн долларов, предоставленного Пекином Ташкенту в июле 2018 года, сообщает новостное агентство «Синьхуа».
• 5 июля дочернее предприятие китайской государственной нефтяной компании CNPC сообщило, что после 14 дней карантина девять китайских специалистов вернулись в Навои, чтобы осуществлять надзор за работой единственного в Узбекистане завода по производству ПВХ. Строительство принадлежащего правительству Узбекистана завода, запущенного в эксплуатацию в конце прошлого года, обошлось в 430 млн долларов.
• 27 июля премьер-министр Таджикистана Кохир Расулзода посетил объекты китайской Zijin Mining Group в Зарафшане, сообщила компания. Расулзода дал высокую оценку усилиям компании, продолжившей работу во время пандемии, и пообещал облегчить любые административные проблемы, с которыми она может столкнуться. Принадлежащая китайскому правительству Zijin Mining Group владеет 75-процентной долей в руднике Зарафшан, обеспечивающем 75% всей добычи золота в Таджикистане.

Газ

• Закупки Китаем газа в Казахстане, Туркменистане и Узбекистане значительно сократились из-за вызванного коронавирусом экономического спада. 30 июля новостное агентство «Синьхуа» сообщило, что, согласно статистике CNPC, импорт голубого топлива из этих трех стран в первой половине 2020 года составил 19 миллиардов кубометров, что на 17% меньше по сравнению с тем же периодом прошлого года. В 2019 году Китай купил у этих трех государств 47,9 млрд кубометров, но по какой цене, неизвестно.
• Хотя Китай стал закупать меньше газа, он продолжает помогать с запуском добычи на новых месторождениях для удовлетворения внутренних потребностей.
• После того, как ранее в этом году базирующаяся в Вашингтоне корпорация Epsilon Development Corporation показала, что фрекинг и горизонтальное бурение могут сделать добычу на скважине «Талимарджан-12» в Кашкадарьинской области Узбекистана коммерчески выгодной, Ташкент обратился к Китаю за технической поддержкой. В конце июля посольство Узбекистана в Пекине провело переговоры по поводу транспортировки и переработки газа с двумя высокопоставленными представителями энергетического сектора Китая – директором Национальной энергетической комиссии Китая Чжаном Цзяньхуа и директором CNPC Ли Фанронгом.
• В соседнем Туркменистане, который по-прежнему настаивает, что коронавирус обошел его стороной, несмотря на сообщения о вспышках по всей стране, сотрудники CNPC в Ашгабате и Лебапском велаяте самоизолировались после того, как у ряда работников другой газовой компании, по сообщениям, обнаружили COVID-19, пишет новостное агентство «Фергана».

Автомобили

• Китайские автомобили завоевывают рынки по всему региону. 7 июля Министерство здравоохранения Узбекистана дополнительно закупило 15 машин скорой помощи Foton китайского производства, сообщает Podrobno.uz. В Намангане проживающий за границей узбекский бизнесмен, завлеченный домой в рамках проекта правительственной реформы, открыл производственную линию по сборке малых грузовых автомобилей под китайским брендом Changan Automobile, пишет то же издание. Китайский производитель автобусов Yutong после недавнего успеха в Казахстане выиграл очередной тендер на поставку в Кыргызстан 100 автобусов, работающих на природном газе.
• 4 июля китайская государственная компания JAC Motors доставила 181 полицейский автомобиль местному отделению МВД в Караганде, сообщило Министерство торговли КНР. Она также завершает сборку 300 новых машин скорой помощи для казахстанского Минздрава. Кроме того, с мая 2019 года JAC Motors и Китайская национальная корпорация по импорту и экспорту машинного  оборудования являются обладателями 51% акций ТОО «СарыаркаАвтоПром», крупнейшего производителя автомобилей в Казахстане.

Гуманитарная помощь

Если бы кто-то мог питаться исключительно китайскими пресс-релизами о предоставлении гуманитарной помощи странам Центральной Азии, он был бы всегда сыт. Потоки гуманитарки – это пиар-бонанза, особенно в умелых руках правительственных пропагандистов.

Например, государственное Агентство по статистике при президенте Республики Таджикистан 28 июля опубликовало любопытный отчет о полученной страной в этом году гуманитарной помощи. Китай обеспечил 46,9% оказанной правительству помощи, за ним следует Узбекистан с 17,4%, и далее с большим отрывом идут Россия с 4% и США с 1,8%. Но агентство при этом не упомянуло, что говорит об объемах помощи, а не об их стоимости. В представленную статистику не вошли прямые денежные вливания в бюджет страны, которые поступали сотнями миллионов долларов от международных финансовых организаций, в основном с Запада.

Узбекистан получил нечто большее, чем просто гуманитарная помощь, а именно особое отношение китайского государственного фармацевтического гиганта Sinopharm. Во время состоявшейся 20 июля встречи с представителями узбекского посольства корпорация предложила провести испытания новой вакцины против COVID-19 на людях в Узбекистане, сообщает МИД Узбекистана. Sinopharm также заявила о готовности инвестировать в узбекскую экономику.