Десятую годовщину своей второй революции Кыргызстан встретил в условиях массовой самоизоляции почти без внешних проявлений. Тем не менее, достижениями революции в стране дорожат, хоть указывают и на несбывшиеся ожидания.
«Сохранить парламентаризм»
7 апреля, 2020 год. Обычный день в условиях объявленной ЧС и массовой самоизоляции в связи с пандемией коронавируса COVID-19. Однако в этот день помимо ежедневного брифинга правительства о ситуации по стране, выходит в эфир и глава государства Сооронбай Жээнбеков с обращением к нации по случаю дня революции, произошедшей ровно десять лет назад – 7 апреля 2010 года.
«Апрельская революция послужила мощным импульсом для изменения системы управления Кыргызстана. Были сделаны решительные шаги для установления парламентской демократии, и мы приложим все усилия для развития парламентаризма в нашей стране», – заявил президент в своей короткой речи.
Эти слова неожиданно поставили точку на обсуждениях недавно высказанной инициативы депутата парламента Курманкула Зулушева, который предложил провести в стране референдум и в очередной раз определить форму правления: президентскую или парламентскую. Такая инициатива вызвала бурную дискуссию в социальных сетях и активизировала немало противников. Полупарламентская форма правления это то, к чему республика пришла после двух неудачных попыток установления президентской формы. Каждый раз главы государства, имевшие широкие полномочия совершали одни и те же ошибки: узурпация власти, коррупция, кумовство, рейдерский захват активов и.т.д., и расплачивались за это всем, что имели.
«Демократизация или хаотизация»
Отношение к такому исходу сложилось весьма неоднозначное. Для одних это естественный процесс демократизации, для других хаотизация, экономическая нестабильность и ослабление государственных институтов.
Тем не менее, Кыргызстан не перестает бросать вызов всем сложившимся стереотипам в Центральной Азии. В этой стране за годы независимости два раза произошла насильственная смена власти, дважды власть была передана мирным путем, тридцать раз частично или полностью менялся кабинет министров вместе с премьер-министром, семь раз менялась конституция и два раза форма правления государства.
Обретения через потери
«Две революции определили точку невозврата к авторитарному правлению. Безусловно, когда произошли события, у общества и страны в целом были большие надежды, многие их которых, как мне кажется, не были оправданы и реализованы. Но если бы это не произошло, все было бы намного хуже», – говорит политический аналитик Азим Азимов.
Одним из главных достижений двух революций эксперт считает наличие политического плюрализма, свободы слово, и восприятие народом роли своих руководителей. «Коррупция, непотизм и другие проблемы может и усугубляются, но у нас как у граждан сохраняется право об этом высказываться и вести свою ежедневную гражданскую борьбу по повышению подотчетности власти», – отмечает наш собеседник.
Эксперт и журналист Григорий Михайлов говорит, что республика, вопреки всем прогнозам, уцелела и не скатилась в пучину гражданской войны, а также приобрела бесценный опыт, из которого могут извлечь уроки, как простые граждане, так и политики. «Наиболее тяжелым последствием стали «Ошские события» 2010 году и они непосредственно вытекали из апреля 2010», – отмечает Михайлов. К числу негативных последствий революции он также относит удар по бизнесу, государству как институту, правоохранительным органам и спецслужбам, которые после революции стали преследоваться в судебном порядке.
Парламент для избранных
Одним из главных результатов политической борьбы и революций стало формирование полупарламентской формы правления, которая была призвана обеспечить максимальное политическое участие групп. Но со временем этот орган все больше становился объектом критики. «Парламент больше представляет собой группу людей по интересам, бизнесменов, людей, которые пришли получить неприкосновенность, лоббистов и.т.д. О народном представительстве речи не идет», – говорит Михайлов. По его словам, функция парламента заключалась в снижение накала напряженности и направлению политической активности внутри парламента, что было выполнено.
В своем интервью «Радио Азаттык» (Кыргызской редакции Радио Свободная Европа/Радио Свобода) экс-спикер парламента Кыргызстана Ишенбай Кадырбеков раскритиковал нынешнее избирательное законодательство страны, согласно которому избиратели, голосуют за партии, которые, в свою очередь, по своему усмотрению составляют свои списки. «К сожалению, очередность стала зависеть от размера вклада. Но есть еще один фактор, влияющий на место в списке – близость к руководителю партии. Таким образом, мандат стал товаром», – отметил бывший политик.
«Экономика больше выиграла»
Критики политических экспериментов Бишкека часто указывают, на экономические последствия таких решений. В частности, падение экономического роста связывают с революционными событиями в стране. Однако экономист Искендер Шаршеев еще в 2019 году в интервью Радио Озоди отмечал, что на фоне падения большого бизнеса наблюдалось развитие малого предпринимательства и сферы услуг, поскольку чиновничий аппарат был занят борьбой за власть и этот сектор чувствовал себя намного свободнее.
Плюс смены власти, говорит он, заключается также в освобождении активов и разрушении монополии. «С экономической точки зрения, когда сменяемости не было, изменение активов не происходило. Определенные группы, приближенные к власти занимались захватом собственности на рынке, но не умели эффективно ей управлять и она переставала работать на экономику и приносить доход. После каждой революции происходил предел собственности. Неэффективные активы высвобождались и обратно входили на рынок. Власти не перехватывали эту собственность, а пытались ее реализовать, а новые собственники, в свою очередь, более эффективно использовали эти активы»,- объясняет Шаршеев.
Один вектор во внешней политике
Если экономические активы республики стали освобождаться, то во внешней политики после второй революции пространство для маневра стало сужаться. В 2014 году экс-президент Алмазбек Атамбаев вывел американскую военную базу с территории Кыргызстана, а страна стала частью ЕАЭС.
«С учетом того, что Договор о присоединении Кыргызской Республики к Договору о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) вступил в силу в 2015 году, можно говорить о том, что крен во внешней политике Бишкека повернулся после событий 2010 г. в сторону России. Политическая власть надеялась получить, с одной стороны, послабления в отношении обязательств объединения, с другой стороны – ощутимые инвестиции, создав Российско-Кыргызский фонд развития. Параллельно с процессом вхождения в ЕАЭС, можно говорить о том, что де-факто Кыргызстан стал все сильнее попадать в экономическую зависимость от Китая. В частности, по официальным данным в 2010 году долг Кыргызстана перед Китаем составлял 5,7% (150 миллионов долларов) от общего объема госдолга. По данным Министерства финансов КР, внешний долг страны на 31 мая 2019 года составил 3 млрд 783 млн долларов США, что составляет порядка 47% от ВВП», – говорит политолог Наргиза Мураталиева.
Несмотря на неоднозначные результаты в экономике, продолжающиеся споры о форме правления, республика не стоит на месте и продолжает функционировать методом проб и ошибок, а политическая элита продолжает вести конкурентную борьбу, не всегда извлекая уроки из опыта своих предшественников.
Из четырех сменившихся президента только один находится на родине и не привлечен к уголовной ответственности. Один из бывших глав государств отбывает арест в СИЗО, а еще двое вынуждены пребывать за границей, куда они бежали во время народных волнений. Жертвами последней революции 2010 года стали 90 человек, которые были убиты во время захвата Белого дома.
Leave a Reply