Итак, за спиной уже две недели новой войны в Нагорном Карабахе. Обе стороны явно переходят к позиционной войне. Наступление азербайджанской армии, с огромным трудом прорвавшей полосу обороны на Джебраильском направлении, сначала замедлилось, а за тем перешло к медленному «отжиманию» территории у армии обороны Карабаха после долгого артиллерийского и воздушно-штурмового подавления узлов обороны.
Атаки и контратаки сменились огневыми налётами и обменом ракетными ударами. Причём, всё чаще по густонаселенным городам и посёлкам. Началась фаза «бейрутизации» конфликта, когда каждая из сторон пытается причинить другой как можно более чувствительный ущерб без непосредственного соприкосновения с противником, включив в список целей объекты гражданского управления, экономической и социальной инфраструктуры и жизнеобеспечения. «Нормальными» стали удары по аэропортам, нефте- и газопроводам, станциям перекачки воды, элеваторам, продовольственным складам и административным зданиям. При крайне невысокой точности стрельбы, большая часть этих ударов цели не поражает, а падает куда попало с огромными недолётами и перелётами. Как следствие — потери гражданского населения растут, несмотря на то, что большая его часть уже покинула районы ведения боёв.
В общем, серьёзного изменения обстановки на фронте ждать уже не приходится и можно подвести некие итоги этой компании.
Не требует доказательства тот факт, что инициатором нынешней войны стал Азербайджан. Очевидно, что его армия тщательно готовилась к ней в течении нескольких лет. Стягивала войска, накапливала запасы ГСМ, боеприпасов и прочих материальных средств для проведения масштабной военной операции. Вела разведку. Разрабатывала планы. И даже выбрала удобное время для начала наступления — конец сентября, когда жара в регионе спадает и сменяется комфортной сухой погодой.
Почти сразу, после первых обменов артударами, азербайджанская армия захватила начала масштабное наступление на физулинском, джабраилском и агдеринском направлении. В первые сутки наступления была взята стратегическая высота Муровдаг, а также взяты 7 населенных пунктов, рядом с городами Физули и Джабраил -Караханбейли, Карванд, Горадиз, Ашагы Абдурахманлы, Юхары Абдурахманлы, Беюк Марджанлы, Нюзгар. Но за тем наступление на Физули упёрлось в прочную оборону армии НКР и остановилось. Начались позиционные бои.
Успех к азербайджанской армии пришёл только на шестые сутки, когда наступающим удалось прорвать полосу обороны армии Нагорного Карабаха на джабраилском направлении, и 4 октября был взят райцентр Джабраил и еще 9 сел и деревень — Дашкесан, Деджал, Кархулу, Щюкюрбейли, Чаракян, Хоровлу, Махмудлу, Джафарабад, Юхары Маралъян. Этот успех был обеспечен явным техническим превосходством азербайджанской армии, которая на протяжении последних пятнадцати лет самым серьёзным образом проводила военную реформу и закупала современное вооружение, как у России, так и у своего стратегического союзника Турции, а так же у Израиля и ещё целого ряда государств. Одновременно с этим укреплялся офицерский корпус армии Азербайджана. Большая часть офицеров среднего и старшего звена прошла обучение в военной академии Турции, турецкие советники и эксперты работали в азербайджанских штабах и частях. И, можно сказать, что к началу войны азербайджанская армия была «клоном» турецкой по организации и тактике, и находилась на пике боевой готовности.
Армия Нагорного Карабаха, наоборот, практически не обновляла свою технику и вооружение. Для этого были, как объективные причины — непризнанная республика просто не имела возможности открыто закупать их у других стран, и не имела элементарно денег на современные образцы. Но не меньшую роль сыграли и субъективные факторы. Непризнанная республика занимала всё меньшую роль во внешней политике и общественном сознании своего главного политического союзника и патрона — Армении. Проблемы НКР, находящейся, фактически, на содержании «большой» Армении, становились всё более раздражающим фактором, вызывающим неудовольствие у части армянской элиты. НКР в последние годы воспринималась ими как камень на шее Армении, сдерживающий её развитие. Особенно, с началом мирового экономического кризиса. Как следствие денег на перевооружение армии НКР выделялось крайне мало, к тому же даже далеко не все эти деньги доходили до нужд армии. Часть оседала в карманах коррумпированных чиновников. Военный бюджет Азербайджана так же находился под «коррупционной нагрузкой», но, в масштабах военного бюджета, это не так сказывалось на состоянии армии.
К началу войны армия Нагорного Карабаха имела неплохие показатели по числу боевой техники и артиллерии — больше 200 танков и более 500 орудий и миномётов. Но вот их техническое состояние оставляло желать лучшего. Процент исправности танков, САУ и БМП не превышал 60%. Но главное, армия не имела современных защищённых средств связи, управления, закрытых информационных сетей, средств разведки и управления огнём. Её система ПВО носила очаговый характер, средства ПВО были устаревшими — образца середины прошлого века «Оса», «Куб», «Круг» и вся она была «заточена» под перехват крупногабаритных целей типа самолёт — вертолёт.
В распоряжении командования армии НКР не было современных разведывательных и ударных беспилотников.
Личный состав не имел современной экипировки, средств защиты, тактического снаряжения — приборов ночного видения, ночных прицелов.
Фактически, это была армия семидесятых годов прошлого века.
Основные учения и боевая учёба строились «от обороны», и основная ставка делалась на мощь и неприступность пограничной полосы обороны, а так же опорных пунктов в её глубине. Расчёт был на то, что в пограничных боях удастся удержать азербайджанскую армию до подхода резервов из центральных районов НКР, а так же из большой Армении, после чего измотать противника, истощить и принудить отступить.
Свою роль сыграла и недооценка противника, головокружение от предыдущих успехов.
Победа в предыдущей войне (1992−1993г), в которой Азербайджан потерпел сокрушительное поражение, и лишился семи своих районов, примыкавших к Нагорному Карабаху, породила в армянском обществе ощущение своего превосходства, уверенности, что азербайджанская армия небоеспособна, что её военнослужащие трусливы и не обучены, и, при первом же ударе, просто разбегутся, как это уже было двадцать семь лет назад. Армянское военное командование, как в Степанакерте, так и в Ереване так же было уверено в моральном превосходстве своих войск, и считало его едва ли не главным фактором будущего успеха. Эту их уверенность укрепляли многолетние пограничные стычки, в которых армяне успевали нанести азербайджанцам чувствительные потери до очередного прекращения огня. При этом, военные эксперты обращали внимание на то, что с каждым разом азербайджанцы действуют все более уверенно, и что их действия уже не назовёшь неумелыми и уж тем более беспомощными. Но от выводов экспертов армянское военное руководство отмахивалось, как от мух.
Всё вместе это привело к тому, что впервые в современной армянской истории, её армия и армия её союзника — НКР, не смогли справится с боевой задачей — удержать противника на границе и нанести ему поражение, а были сами отброшены и фактически проиграли этот этап войны. На разных направления азербайджанские войска продвинулись на глубину от 15 до 50 километров, освободив от армян территорию равную целому району. Не помогла и ставка на моральное превосходство. Воинский дух армянских подразделений был в первые дни довольно высок, но, к исходу второй недели боёв, он явно упал. Об этом можно судить по видеозаписям, которые Азербайджанское министерство обороны выкладывает в сеть, на которых снята уже не одиночная, обычно повреждённая или уничтоженная техника, а брошенные исправные танки, артиллерия, миномёты, опорные пункты со складами неиспользованных боеприпасов. Очевидно, что экипажи и гарнизоны просто бежали, даже не попытавшись не то, что спасти технику и вооружение, а просто вывести её из строя и уничтожить склады.
Но очевидно, что и армия Азербайджана так же не справилась с поставленной задачей. Глубокого прорыва с окружением, на который явно указывают направления ударов, и масштаб собранной группировки, не получилось. Вместо этого началось долгое и изматывающее вытеснение, а точнее сравнивание с землёй артиллерией и ударами с воздуха армянских позиций и медленное продвижение вперёд. Боеспособность азербайджанских сухопутных частей оказалась явно недостаточной. Азербайджанская пехота так и не преодолела своего страха перед армянской, и на поле боя вела себя малоинициативно, предпочитая просто занимать территории, «зачищенные» артиллерией и оставленные противником. Поэтому с обеих сторон практически нет ни пленных, ни показа потерь противника в живой силе. Отступающие армяне просто вывозят своих раненных и погибших, а потери азербайджанцев в основном от артиллерийского огня противника. Крупных общевойсковых боёв практически не отмечено. Единственная попытка контрнаступления армян на юге с целью взять часть азербайджанских сил в окружение не удалась и уже армянам пришлось тут отступить, чтобы в свою очередь не оказаться в окружении.
Можно с большой долей уверенности утверждать, что дальнейшей перспективы продолжение войны для обеих сторон не имеет. НКР не смогла накопить силы и резервы для контрудара. Не в последнюю очередь это заслуга группировки разведывательных и ударных беспилотников азербайджанской армии, которая по разным данным составила до ста БПЛА различных модификаций, купленных или собранных в самом Азербайджане по лицензии — израильские «Hermes 450», «Hermes 900», «Heron», «Searcher 2», «Orbiter», и турецкие «Bayraktar». Впрочем, с ними не всё так просто. Эффективность «Bayraktar» в карабахском небе оказалась таковой, что эксперты предположили, что Турция просто перебросила сюда один из своих отрядов «Bayraktar» вместе с операторами и обслуживающим персоналом.
Эта воздушная армия в течении двух недель устроила настоящее побоище на коммуникациях армянской стороны, нанося непрерывные удары днём и ночью, нарушая снабжение воюющих подразделений, парализуя противника и срывая планы армянской стороны на контрнаступление, вскрывая их перемещения.
Но Азербайджан так же сильно истощил свои материальные запасы, подготовленные к этой операции, понес потери в живой силе и технике, и особенно в БПЛА. И в этой ситуации военному командованию важно «зафиксировать» свои успехи. Успеть оборудовать новую линию соприкосновения, подтянуть резервы и сформировать устойчивую оборону.
В этой ситуации вмешательство России и предложение ею посредничества «минской группы», как нельзя, кстати для обеих сторон конфликта. Армении это позволит получить передышку для восстановления своей потрёпанной военной инфраструктуры и остановить военное давление азербайджанцев. Азербайджан же сможет, наконец, уверенно отрапортовать о своей победе и с помощью пропагандистской машины превратить умеренный военный успех в блестящую викторию. Пока первой «ласточкой» начала этого процесса стало перемирие, о котором договорились в Москве министры иностранных дел Армении и Азербайджана. Вопрос теперь в том, сколько он продержится? Очевидно, что по обе стороны фронта достаточно тех, кто никакого перемирия не желает, и потому контролировать режим прекращения огня будет крайне сложно. Но обе стороны уже понимают, что альтернатива ему — большая война между Арменией и Азербайджаном, на которую, ни у одной из сторон нет ни экономических ни политических ресурсов
Достаточно умеренное участие в боевых действиях военнослужащих армянской армии и минимальные их потери, не вызывают напряжения в армянском обществе, пока ещё сплочённого идеей защиты Арцаха, но по мере роста потерь и осознания военного превосходства Азербайджана, возникнет очень много вопросов к нынешнему руководителю Армении Николу Пашиняну, чья беспомощность в нынешнем конфликте очевидна уже всем, а его грубейшие политические ошибки — прежде всего — испорченные отношения с Россией, привели к политической изоляции страны.
Рост потерь негативно отразится и на положении президента Азербайджана Ильхама Алиева. Сейчас относительно небольшое число погибших и раненных компенсируется эйфорией первой реальной победы, но, по мере эскалации войны, и роста потерь, настроение в азербайджанском обществе может очень стремительно поменяться с поддержки действий президента, на недовольство и протест.
Всё это подводит к одному и главному выводу — военного пути окончательного решения карабахской проблема нет. И решить её можно только за столом переговоров, найдя компромисс, устраивающий обе стороны. Сделать это очень сложно, но альтернативы этому нет…
Leave a Reply